Фирма Выргород

Этот диск, в некотором роде, — срез эпохи. "Лихие 90-е". Смена гос. строя, почти никто не понимает что происходит, интернета ещё нет, мобильных телефонов нет, где-то в Японии появляются первые DVD... Два культовых, но не особенно востребованных в этой транзитной реальности барда [русский и украинский, хотя в тот момент это совершенно неважно] играют концерт в небольшом полуподвальном зальчике московского Театра Песни "Перекрёсток". Олдовый мэтр Геннадий Жуков и Александр (Дрантя) Литвинов, уже немного известный в узких кругах под псевдонимом "Дыркин", для которого этот совместный концерт с Жуковым - первое "большое" выступление в Москве. Они познакомились на фестивале Оскольская Лира'94, где Геннадий Жуков скучал в жюри, на прослушивании первого тура... После пары песен Жуков немедленно утащил Дрантю бухать в гостевые домики оргкомитета... Спустя ещё две Оскольские Лиры Веня Д'ркин приехал "покорять Москву". Виктор Луферов приютил его в театре “Перекресток”, где Дрантя в буквальном смысле жил около месяца... Запись выпущена "как есть" - мы не стали ничего сокращать, разговоры между песнями дают почувствовать атмосферу и настроение того времени. Однако концерт писался на 45-минутную магнитофоннную кассету, и разрыв записи пришёлся на песню Геннадия Жукова "Коллапс". Было смертельно жалко вырезать её - цельность записи нарушалась, к тому же, нам показалось, что сейчас эта песня звучит особенно символично. Посомневавшись, мы решили сохранить фрагмент, а в конце диска добавили бонус-треком "Коллапс" уже целиком, с записи «Красноярский альбом» 1992 года. Запись уже считалась утерянной, однако спустя 15 лет она выплыла в оцифровочной студии Петра Трубецкого. Первый релиз был виртуальным. Компакт-диски стремительно уходят из жизни, поэтому мы делегировали решение о публикации этой записи сообществу. 52 человека поддержали издание этого диска, и, благодаря им, вы можете теперь не только слушать, но и держать его в руках. Спасибо!

"Ермен «Анти» Ержанов называет свой родной Актюбинск «портом приписки». В этом определении нет ни уничижения, ни стыда. «География здесь особой роли не играет. Я вообще, будучи городским человеком, города особенно не люблю. Мог бы жить в Алма-Ате, Берлине, но прекрасно осознаю, что на данный момент мне это не нужно», - сказал он недавно в интервью Алексею Коблову. В альбоме «No Pasaran!» «Адаптация» находит оптимальный способ сохранить себя в современных реалиях. Чтить родину, но не привязываться к месту и вообще помнить о том, что «коренных извели под корень». Находиться в постоянном движении и учитывать, что «партизанская жизнь или жизнь на колесах – новый способ бороться и не уставать». В споре между патриотами и космополитами Ермен не присоединяется ни к одной из сторон, но и не зависает посередине. Не случайно Байконур, открывающий космические дали, сравнивается в альбоме с Новым Иерусалимом. Повсюду в альбоме разбросаны описания странных мест, предлагающих экстремальные условия для выживания и элементарного сохранения себя. Корабль в Аральском море, дождь над заброшенной в бескрайней казахской степи бензоколонкой – в таких реалиях герой Ермена чувствует себя увереннее всего. Безответственный эскапизм и недостойное бегство от реальности? Вряд ли. Скорее, своими остроумными наблюдениями (да и просто – одним своим присутствием) Ермен оживотворяет эти призрачные топосы, делая их реальнее самой реальности. Приметы времени кажутся такими же субъективными: «Гранж как пролог, эпилогом – Чечня». По сути, Ермен создает в альбоме внутренние, глубоко личностные пространственно-временные координаты, но такие надежные и осязаемые, что и другим людям по ним двигаться не западло. Небезынтересной пластинка окажется и для почитателей Ильи Кормильцева, памяти которого посвящена лучшая песня диска «Железнодорожная» (в этом контексте цитата «эта музыка будет вечной» отнюдь не случайна). Музыкальный ландшафт альбома столь же причудлив и непредсказуем. Невозмутимый упругий постпанк «Адаптации» то и дело разбавляется изысканным серфом («Любовь и каннибализм»), утяжеленными маршами («Остановите войну») и отстраненной психоделией («Где-то далеко»). Блюз и хардкор используются строго дозировано. Саунд не кажется ни нарочито плотным, ни вынужденно рыхлым. Пожалуй, впервые со времен «Джута» (2001) «Адаптации» удалось записать альбом на все случаи жизни." KM.Ru, Денис СТУПНИКОВ, 13 июня 2011 "Взгляд на альбом группы “Адаптация” “No pasaran!”. Почему Ермен – это не Летов, и почему в новой пластинке он приблизился к нему, как никогда? Место «Адаптации» в российской музыке определить не так трудно. Это не «Гражданская оборона». До покойного Летова Ермену Батьковичу далековато в плане взгляда на все происходящее со стороны, снаружи, так сказать, всех измерений. Это не ПТВП. Не так примитивно-вычурно, не так топорно и банально. Не в лоб. Странно, но «Адаптация» больше всего похожа на Lumen. Только музыка здесь более замысловатая, иногда напоминающая, страшно сказать, «АукцЫон». А тексты более глубокие, чем у звезд из Уфы. Метафоры, эпитеты и другие изыски здесь в хорошем смысле тяжелее, нежели в творчестве Lumen. Фронтмен – настоящий лирический герой революции. Не сероватый мужичок с модной прической. «Адаптацию» образца 2011-го слушать так же приятно, как и старую. Да, это уже не тот гаражный звук, бьющий мурашками, как на проверенных временем песнях вроде «За измену родине» или «Мой город будет стоять». Но это по-прежнему сильно, и качественный звук зубодробительной энергетике не мешает. Первые песни альбома «No pasaran!» словно возрождают настроения, эмоции, ритмы, интонации, фразы, которые как будто умерли в российской музыке, когда ушел из жизни Егор Летов. Ермену удалось немного возвыситься над действительностью и передать ее состояние, словно порхая в нескольких метрах над всем происходящим. Не ударить в лоб, а нарисовать картинку. «Дождь над заброшенной бензоколонкой – вот красота нынешних дней», «район рабочий похож на свой сомнительный класс», «жгут эмигранты предместья столицы», «мир где всем правят любовь и каннибализм», «на рывке напряглась ракета», «ангел запаса вернулся на службу чтобы слепо исполнить свой долг», «радуйтесь те кому выпало счастье видеть как вновь разгоняется мир», «потусторонний трамвай», «петь перестал – застремался ветер», «тысячелетие замедляет ход», «у священных коров все еще впереди»… «No pasaran!» – альбом, в котором «Адаптация» возрождает заглохшее направление российской музыки. Эта пластинка должна бы стать настоящим взрывом. Ориентиром для сотен групп. Но этого не случится. Время не то. Герои не те. «Примитивные формы жизни заполняют собой пространство»." Сергей БУРЫЙ, блог "свободных рецензий"

Это внеплановый альбом. Записан в едином порыве, быстро и от сердца... Все собранные средства с него мы отдадим в фонд помощи детям Донбасса ("Под Обстрелом") - фонд, который вывозит детей с матерями из зоны боевых действий. Песни на концертах исполняться не будут принципиально - кроме народного "Черного ворона". Они все почти абсолютно новые. Посвящены страдающим от войны чистым сердцам. Влюбленным и детям... Никакой политики. Никакого принятия сторон. Меня спрашивали об Украине.И я неоднократно говорил: из музыкантов плохие политики. А из меня тем более. Если ты не примыкаешь открыто ни к одной из сторон - то это не значит, что у тебя нет гражданской позиции. Гражданская позиция - это не только орать на баррикадах, воевать в интернете и заниматься холиварами и обличениями. Гражданская позиция - это стремление быть полезным для общества. Что-то делать хорошее, не оставаться равнодушным и безучастным... Что я могу сделать? Моего слова недостаточно, чтобы останавливать вооруженные конфликты. И ничьего слова из музыкантов недостаточно - даже Шевчук и Боно этого сделать не могут. Дети - самые беззащитные существа пред лицом войны. Им приходится хуже всего... Мне жалко только их - ибо они больше всего страдают от действий и от тупости взрослых баранов... Больше я сделать ничего не могу... Мира всем... Надеюсь на участие и понимание Бранимир Из рецензии Дмитрия Меха (сайт Reproduktor.net): "... Эта пластинка – не конъюнктура, не пиар-ход, а нормальная реакция на происходящее не сколько там, на месте, сколько на то, что эта война сделала с нами, в кого превратила ещё совсем недавно братьев, бывших нормальными людьми, а сегодня плюющихся друг в друга через мониторы и забывших обо всём остальном, желающих всем указать место и что-то кому-то доказать, по сути разрушая себя и уничтожая других. Семь песен, полных надрыва, боли и праведной ярости. ...Но поражающее действие войны не ограничивается разрушением домов и тысячами смертей. Она калечит души, выворачивает людей наизнанку, обнажая всю подноготную. И вот уже неважно, что крыльцо избы перекосилось, наплевать, что детская площадка во дворе в плачевном состоянии, перестали иметь значение служебные обязанности. Главное – война! ...Предательство, равнодушие и хрупкость человеческой жизни – доминанта пластинки. Эти песни – не эмоции, они – боль раненного зверя, если угодно, подстреленного медведя, рычащего от безысходности и собственного бессилия перед человеческой глупостью и жестокостью. Перед невозможностью изменить порядок мироустройства и остановки бессмысленных убийств. Ведь «красные псы-гиганты» ещё не налакались «красного мёда войны». Остановить их некому. Бранимир нарисовал войну с поразительной точностью. В ней нет романтики, как это думают кричащие в бешеном экстазе «Слава!», в ней есть изуродованные человеческие тела и сожжённые дотла хаты, будто в замедленных съёмках предстающие в инструментальной композиции «Уже поздно», а грохочущие в ней приглушённые барабаны звучат как залпы градов, которые слышат павшие, штабелями уложенные в братские могилы. В этой войне есть дети, у которых дяди-олигархи с омерзительными рожами украли детство и отняли родителей. А над этим всем летает вездесущий чёрный ворон, дожидающийся добычи."

АДАПТАЦИЯ – «Колесо истории» (песни 1992-94 гг.) «Панки, хой!» - написана в апреле 1994 года и сразу стала главным хитом группы. Впервые была исполнена в Алма-Ате в ДК Строителей в мае того же года. В какой-то момент я увидел, что песня становится визитной карточкой» группы и решил отказаться от исполнения этого «гимна». Я не хотел, чтобы нас ассоциировали только с этим хитом. «Молчание» продолжалось 11 лет, и вновь играть «Панки, хой!» мы стали в 2012 году на концертах, посвящённых 20-летию группы. «Анархия» - одна из первых песен «Адаптации». Написана в феврале 1992 и была исполнена на первом концерте группы. Именно после «Анархии» директор школы, где проходил наш первый концерт, вырубил электричество на сцене. Единственная песня с того концерта, которую мы играем до сих пор. «Цемент» - песня написана в сентябре 1992-го. Через три месяца в актюбинском ДК Железнодорожников мы сыграли её для 500 человек на акции «Нафталин». На этой сходняке собралась куча старых местных лабух-групп, чтобы вспомнить былое и тряхнуть стариной. Организатор мероприятия по своей наивности вписал нас в это действо. Насколько я тогда понял — для того, чтобы показать народу некую одному ему понятную «связь времён» и продемонстрировать широкой публике «преемственность поколений»… В начале я прочёл короткий стишок, впоследствии вошедший в песню «Так было всегда» : Психоделическая жопа пожирает всё подряд, И за разрушенной стеной — очередной кирпичный ряд. Вперёд, как новые люди! Вперёд, как новые классы! Как облитые мочой послушные массы… После в полной тишине барабанщик Витя Лебзак даёт счёт, и поехали… К тому времени у нас уже была в городе репутация самой отвратительной и скандальной группы, которая никогда не выступает трезвой, крушит аппаратуру и ругается матом со сцены. В местной прессе после концерта нас опять облили грязью, написали про то, что мы не умеем играть (спорный момент), и что я ору, а не пою (на тот момент это соответствовало действительности). «Не пойду на выбора» - ещё один хит, написанный весной 94 года в преддверии парламентских выборов. История, описанная в песне, абсолютна реальная. В «акции», помимо меня, приняли участие многие активисты Актюбинского панк-клуба. Песня быстро стала популярной, её до сих пор иногда просят сыграть на концертах. Но для меня эта песня актуальна была именно тогда, в середине 90-х. Хотя отношение к выборам я не изменил — голосовал в своей жизни только один раз, но это совсем другая история. «Кайф» - написана в ноябре 1993 года. Утром я собирался на учёбу в институт, и тут меня потянуло к гитаре. Возник рифф, а после и песня. На институт я в тот день забил. Этот момент помню хорошо, и он мне очень помог. Я начал понимать, что для меня является более важным – творчество или всевозможные обманки в виде «учёб», «работ», «армий». «Онанизм» - написана в 1993 г. под влиянием ГО и «Dead Kennedys» - двух самых важных на тот момент для меня групп. Впервые исполнена летом 1993-го на концертах в троллейбусном парке (там была наша база, мы называли его ЦАПом — Цитаделью Актюбинского Панка). На бутлеге «Жестокий гуманизм» записана с классным гранджевым вступлением, которое придумали вдвоём с Саней Шизой. К сожалению, в альбомном варианте этого вступления нет. «Тоталитарная» - написана в 93-м. Изначально называлась «Посвящение Назарбаеву». «Нехилый закос» под ГО образца 1987 года. Никогда не исполнялась вживую. «Убей в себе романтика» - песня 1994 года. До записи альбома ни разу не исполнялась на концертах и была аранжирована прямо в студии. В 2012 году мы играли эту песню во время юбилейного тура. «Нас станет меньше» - написана в начале 1993 г. Есть на концертнике «Жестокий гуманизм». Исполнялась редко. «Памяти Курта Кобейна» - была написана где-то через месяц после смерти лидера «Нирваны» как реакция на подростковую истерию и на то, как шоу–бизнес умело использовал гибель Курта, чтобы нажиться на этом. Мы очень любили «Нирвану», и я до сих пор считаю, что моему поколению повезло, что у нас была такая великая группа, которая отображала своим звуком и песнями настроение и нерв начала 90-х, времени надежд на то, что рок-н-ролл может изменить этот мир в лучшую сторону. Забавно, что некоторые восприняли эту песню как наезд или злое стебалово. Помню, как после концерта в Донецке ко мне подошёл один парень и спросил, почему мы наезжаем на «Нирвану», и как он искренне обрадовался, узнав, что это не так. «Легко умирать» - пробовали играть в 1992 году, но как–то не пошло. Тогда у песни была другая гармония и немного более быстрый ритм. Каноническая версия возникла под впечатлением от частого прослушивания альбома «Goo» группы «Sonic Yuoth». Длинная кода была придумана непосредственно в студии: Гавр забивал ритм–бокс, и я попросил добавить в концовке песни несколько дополнительных тактов монотонного ритма, на который мы наиграли нойзовые гитары. «Никто не придёт» - написал её осенью 1993 года. До записи исполнялась только на паре квартирных концертов. По идее эта песня должна была быть в альбоме «На нелегальном положении», так как, на мой взгляд, она совсем не «панковская» по настроению. Но на коде альбома мне была нужна песня не слабее «Панки, хой!». В итоге «Никто не придёт» стала кульминацией этого альбома и его достойным завершением. * * * К началу лета 1997 года АДАПТАЦИЯ как действующая группа практически не существовала: Саня Шиза собирался переезжать в Оренбург, басист Лёха Казаченко решил завязать с рок-н-роллом и с головой ударился в айкидо. Не было репетиционной базы, не было возможности играть электрические концерты. Похожая ситуация была и в группе «Муха», лидер которой Андрей «Гавр» Малозёмов играл в «Адаптации» на барабанах. В начале июля мои родители уехали в краткосрочный отпуск, и на несколько дней квартира на улице Заречной превратилась (в который раз!) в студию «АДА–records». Вдвоём с Гавром мы засели в студию. Возможности записать живые барабаны не было, и поэтому пришлось использовать примитивный советский ритм-бокс. Именно из-за отсутствия живых барабанов я решил записывать старый материал, который мы играли в 1992-94 годах. Я считал, что новые песни (то, что впоследствии станет альбомом «За измену Родине») требовали более профессионального в плане оборудования подхода. За несколько месяцев до описываемых событий в актюбинском драмтеатре АДАПТАЦИЯ записала бутлег «Отбой». Несмотря на то, что некоторые песни получились неплохо, в целом запись мне не понравилась. Мне хотелось фирменного хардкор-звучания, такого как у «Exploited», «Dead Kennedys», ранних «Bad Religion», а получилась какая-то совковая каша. Такая каша могла проканать за крутой панк-саунд в середине 80-х, но на дворе был уже 1997-й и требования к звуку были другими. Понимая, что особого драйва с такой драм-машины не выжмешь, мы решили использовать на ней только звук двух барабанов: бас-бочки и рабочего барабана. Вот список оборудования и инструментов, которые мы использовали во время записи альбома «Колесо истории»: легендарный пульт «Электроника ПМ-01», ритм-бокс «Лель ПСР», ревербератор «Лель РЦ», польский микрофон «Unitra», кассетные магнитофоны «Маяк - 233» и «Вильма - 212С», ГДРовская гитара «Musima Lead Star», гитарная примочка «Boss DS-2», чехословацкий бас «Jolana D-bas». Запись шла в таком порядке: сначала забивали драм-машину, которую после запускали в пульт, и под неё записывали бас, ритм-гитару и основной вокал. Далее делали лишь одно наложение - и на готовую болванку записывали соло-гитару и бэк-вокал. Понимая, что времени у нас немного, а записать нужно два альбома (альбом «Адаптации» и альбом «Мухи»), мы работали по 14 часов в сутки с небольшими перерывами на отдых и приём пищи. Не было чёткого разделения на то, кто должен играть бас, а кто партии гитары. Кто, на чём и что играет — это решалось спонтанно и по настроению. С первых же дублей я обратил внимание на то, что примитивная драм-машина даёт немного дискотечный саунд. Звук был настолько необычен для такой музыки, что при отстройке баланса я решил вывести на пульте барабаны немного вперёд. Я до сих пор считаю, что саунд «Колеса истории» не имеет аналогов в мировом панк-роке и рад, что в нашем распоряжении был советский ритм-бокс, а не какая-нибудь дорогая фирменная штука типа «Alesis» или «Yamaha». Несмотря на стахановский график, к возвращению родителей закончить запись мы не успели, и поэтому в срочном порядке пришлось перевезти аппарат ко мне на дачу. Там к нам присоединились наши друзья, участники группы «Дети Геббельса», - Рустем Шек и Виталий «Марц» Бурцев. Они надеялись — и мы планировали — что после того, как закончится работа над альбомами «Адаптации» и «Мухи», будет записан и их первый альбом. Самое сложное было отстроить на даче тот же звук, который был у меня на квартире. Дело в том, что советская звукозаписывающая аппаратура обладала загадочным свойством — самопроизвольно меняла заданные ей настройки. Бывало так: мы отключали отстроенный аппарат, приходили на следующий день продолжить запись, и сталкивались с тем, что всё звучит совершенно по-другому. Что на это влияло, мне не ясно до сих пор: то ли температура воздуха, то ли атмосферное давление, то ли сила тока в сети — кто знает? Недаром Егор Летов говорил про домашнюю звукозапись — «давали Кулибина»… В этот раз аппарат особо не капризничал, и после недолгой отстройки мы продолжили работу. На даче были записаны «Анархия» и «Не пойду на выбора», в которой мне подпел Марц. Он же подыграл на басу Гавру в песне «Хуёво, бля». Закончив запись «Колеса истории» и альбома «Мухи» «Источник заразы», мы стали записывать альбом «Детей Геббельса». У них были отрепетированы 10 песен, но если Марц отлично давал «рока» на басу, то гитарные партии Рустема пришлось исполнять мне, потому что уже на первых дублях выяснилось, что он играет очень грязно и не попадет под забитый ритм. В некоторых песнях на гитаре должен был подыграть Гавр. Однако нашим планам не суждено было сбыться. После первой записанной песни нам сообщили, что взятый в аренду пульт надо срочно отдать хозяевам, так как у них появилась халтура. Мне до сих пор до глубины души обидно, что тогда мы с Гавром (мы вдвоём брали пульт у общего знакомого) повелись «на порядочность» и прекратили запись, надеясь через неделю взять пульт обратно и дописать альбом. Через несколько дней мы узнали, что пульт продан. Времена в плане аппарата были дикие, и найти быстро замену «Электронике ПМ-01» мы не смогли. Момент был упущен, и группа «Дети Геббельса» не записала свой альбом. Они распались в 2001 году - Марц переехал в Россию, Рустем подсел на стакан и умер несколько лет назад. Ни одного альбома группа не записала, а жаль – очень драйвовый и искренний панк-рок играли эти ребята. Через несколько дней после окончания работы над альбомами я свёл (правильнее будет сказать — смонтировал) «Колесо истории» и «Источник заразы» на двуxкассетной деке «Technics», которую мне любезно одолжил Юра Шикарев, родной брат нашего гитариста Сани Шизы. На кассетную обложку альбома я поместил фотографию юного боксёра, вырезанную из старого номера журнала «Семья и школа». Многие ошибочно считают, что на фотографии изображён я. Миф не развеян до сегодняшнего дня. Бывает, что люди, купив диск, просят расписаться на нём и задают вопрос: «А это вы»? На самом деле мне очень нравилась обложка альбома «Peace and love» замечательной ирландской группы «The Pogues». Когда я увидел фото в журнале, то сразу вспомнил про «The Pogues» и их пластинку, и мне показалось, что эта фотография передаёт настроение моего альбома - лихой юношеский максимализм, разбавленный анархией и панковским нигилизмом. Альбом распространялся в магнитиздате. В июле я отвёз несколько копий альбома в Москву, свои посылки получили Алма-Ата, Уральск, Оренбург. В августе мы с Гавром выступали в Волгодонске на экологической акции «Хранители радуги», где было много экологов, анархистов, панков со всей страны. Там мы раздарили порядка 10 кассет, которые после отправились в разные уголки бывшего СССР. В 2001 году издательство «Выргород» выпустило «Колесо истории» на кассете. Мастеринг альбома сделал Сергей Летов. На вторую сторону кассеты бонусом поместили несколько песен из бутлега «Отбой» и нашего «нулевого» альбома «Запахи детства». В 2010-м «Выргород» предложил издать альбом на компакт-диске. В память о своём друге Гавре, который трагически погиб в феврале 2001года, бонусами к альбому я поместил шесть из восьми песен «Источника заразы». Завершала диск единственная студийная запись группы «Дети Геббельса» - песня «Сорок первый – сорок пятый». «Колесо истории» - первый студийный альбом «Адаптации», именно с него началась наша официальная дискография. Панки, хой! 1. «Панки, хой!»: Ермен Анти — вокал, ритм-гитара, Андрей «Гавр» Малозёмов — ритм-бокс, бас, соло-гитара 2. «Анархия»: Ермен Анти — вокал, ритм-гитара, Андрей «Гавр» Малозёмов — ритм-бокс, бас, соло-гитара 3. «Цемент»: Ермен Анти — вокал, ритм-гитара, Андрей «Гавр» Малозёмов — ритм-бокс, бас, соло-гитара 4. «Не пойду на выбора»: Ермен Анти — вокал, бас, Андрей «Гавр» Малозёмов — ритм-бокс, гитары, Виталий «Марц» Бурцев – бэк-вокал 5. «Кайф»: Ермен Анти — вокал, гитары, Андрей «Гавр» Малозёмов — ритм-бокс, бас 6. «Онанизм»: Ермен Анти — вокал, ритм-гитара, Андрей «Гавр» Малозёмов — ритм-бокс, бас, соло-гитара 7. «Тоталитарная»: Ермен Анти — вокал, ритм-гитара, Андрей «Гавр» Малозёмов — ритм-бокс, бас, соло-гитара 8. «Убей в себе романтика»: Ермен Анти — вокал, ритм-гитара, Андрей «Гавр» Малозёмов — ритм-бокс, бас, соло-гитара 9. «Нас станет меньше»: Ермен Анти — вокал, ритм-гитара, Андрей «Гавр» Малозёмов — ритм-бокс, бас, соло-гитара 10. «Памяти Курта Кобейна»: Ермен Анти — вокал, гитары, Андрей «Гавр» Малозёмов — ритм-бокс, бас 11. «Легко умирать»: Ермен Анти — вокал, гитары, Андрей «Гавр» Малозёмов — ритм-бокс, бас 12. «Никто не придёт»: Ермен Анти — вокал, гитары, Андрей «Гавр» Малозёмов — ритм-бокс, бас